КОМЕДИЯ МОЛЬЕРА
"МИЗАНТРОП" (MISANTROPE)
AКT III
СЦЕНА ПЕРВЫЙ.
Клитандр, Акаст.
КЛИТАНДР.
Дорогой маркиз, душа твоя торжествует :
Всё тебя веселит. Ничего не волнует.
Честно скажи, столкнувшись с квёлым,
Веришь, есть повод казаться весёлым ?
АКАСТ.
Чёрт ! Я не вижу, сколько не изучать,
Повода, чтоб как-то горевать.
Я молод, и богат, и обладатель звания,
Где говорить про благородство есть основания ;
И полагаю, по рангу, что даёт мне род,
Найдётся мало дел, что не несли доход.
На дела сердечные обратив внимание,
Я ничего не упустил, признаю без тщеславия,
И видели в свете, как толкал это дело
Довольно энергично, весело и смело.
Что до ума, то хороший вкус найдём,
Судить без изучения, рассудить обо всём,
Как поступить с новинками, что боготворю,
А театральные скамейки учёным покорю,
Решая за главного, и устроив шум,
По всем местам прекрасным, что заводят ум.
Я красив, весьма ловок, с миною отменной,
С белыми зубами, талией совершенной.
Себя преподнесу, и верю, чтоб не льстить,
Было бы ошибкой иное говорить.
Меня, вижу, ценят, насколько возможно,
Мне с прекрасным полом и с Хозяином не сложно.
Верю, с этим, верю, маркиз мой дорогой,
Всюду можно быть довольным собой.
КЛИТАНДР.
Да ; но, находя в других местах лёгкие завоевания,
Зачем здесь напрасно толкать воздыхания ?
АКАСТ.
Я ? Чёрт ! Я настроем и размером не ходок,
Подтирать у красавицы холодок.
Человек не наш, чей подвиг не трубит,
По суровым красотам пускай горит,
Чтоб томиться у ног, от суровости страдать,
Во вздохах и слёзах спасение искать,
И пытаться очень долгими потугами,
Получить, что отвергается заслугами.
Такие, как я, маркиз, не из той породы,
Чтоб любить в кредит, неся расходы.
Как бы заслуги красавиц ни были шумны,
Думаю, слава Богу ! стою их цены,
Чтоб такое, как моё, сердце заслужить,
Это не причина за него не заплатить.
И, хотя бы, надо с ней баланс свести нам честно,
Чтоб аванс друг другу отдавать совместно.
КЛИТАНДР.
Ты, маркиз, думаешь, здесь твоя компания ?
АКАСТ.
У меня, маркиз, есть все основания.
КЛИТАНДР.
Избавься от ошибки, советую я :
Ты льстишь себе и ослепляешь сам себя.
АКАСТ.
Действительно, льщу себе, ну и ослеп, буквально.
КЛИТАНДР.
Но почему же судишь о счастье своём идеально ?
АКАСТ.
Я льщу себе.
КЛИТАНДР.
На чём основаны твои предположения ?
АКАСТ.
Я ослеп.
КЛИТАНДР.
У тебя что, есть достижения ?
АКАСТ.
Я себя обманываю, говорю.
КЛИТАНДР.
Тебе про свои тайные желания
Селимена делала признания ?
АКАСТ.
Нет, со мной плохо обращаются.
КЛИТАНДР.
Пожалуйста, ответь.
АКАСТ.
У меня лишь отбросы.
КЛИТАНДР.
Ну не смешно же ведь !
Скажи : тебе что, надежду дали ?
АКАСТ.
Ты счастливец, я - в печали :
К личности моей много раздражения,
Кое-кого повесить надо за это разложение !
КЛИТАНДР.
О, да ты, маркиз, хочешь, чтоб мы объединились,
И оба меж собой в чём-то сговорились ?
Чтобы тот из нас, кто проявит волю,
Чтоб увидеть лучшую для Селимены долю,
Уступил место возможного победителя,
Осовободив его для другого соблазнителя ?
АКАСТ.
Ах, чёрт ! В речах подобных ты прекрасен,
От всего сердца я согласен.
Но, тсс !
СЦЕНА II.
Селимена, Акаст, Клитандр.
СЕЛИМЕНА.
Вы ещё здесь ?
КЛИТАНДР.
Любовь нас удержала.
СЕЛИМЕНА.
Я слышала внизу карета въезжала :
Вы знаете, кто это ?
КЛИТАНДР.
Нет.
Далее наш перевод не публикуем.
СЦЕНА III.
Баск, Селимена, Акаст, Клитандр.
БАСК.
Госпожа, Арсиноя,
Поднимается сюда, и, говорит, что будет рада.
СЕЛИМЕНА.
Что этой женщине от меня надо ?
БАСК.
Элианта там внизу что-то с ней решает.
СЕЛИМЕНА.
Кто пригласил её, что она замышляет ?
АКАСТ.
Недотрога ловкая в поисках мяса.
А пыл её рвения ...
СЕЛИМЕНА.
Да, разбитная гримаса :
В душе особа светская, заботами стремится
Кого-то зацепить, и не запалиться.
Печальная участь брошенного человека,
Всегда быть в гневе от слепого века.
Она лишь ищет завистливым взглядом
Любовников, возле другой что рядом ;
И пытается прикрыться вуалью лживой,
Что одиноко ей : в погоне за наживой.
И чтоб прелести её слабые имели значения,
Не обладая властью, идёт на преступления.
Между тем, даме не достаёт,
И даже к Альцесту она пристаёт,
Что заботлив ко мне - её оскорбляет,
И чтоб подалась к ней воровать она желает ;
И её, с трудом скрытая, ревнивая досада,
Всюду против меня проявиться рада.
Ничего не видела столь глупого, буквально,
Она в высшей степени нахальна,
И...
СЦЕНА IV.
Арсиноя, Селимена.
СЕЛИМЕНА.
Ах ! Какая судьба вас привела сюда ?
Без вас госпожа, честно, ну просто беда.
АРСИНОЯ.
Я пришла к вам с советом сейчас.
СЕЛИМЕНА.
Боже ! Как же рада я видеть то вас !
АРСИНОЯ.
Их отъезд весьма кстати придёт.
СЕЛИМЕНА.
Присядем ?
АРСИНОЯ.
Обождёт,
Госпожа. Должна дружба особенно блистать,
В вещах, что могут нам большими стать.
И самые важные те из них есть,
Что затрагивают приличия и честь,
И я пришла к вам, мнением, что знаю,
Засвидетельствовать дружбу, которую питаю.
Вчера у людей высшего значения,
Вы стали предметом обсуждения ;
И ваше поведение, которым всех затмили,
Они, госпожа, к несчастью, не похвалили.
Эта толпа людей, что вас посещает,
Любезность крайняя, что слухи возбуждает,
Нашли цензоров больше, чем имелось,
И строгих больше, чем мне бы хотелось.
Чью сторону взяла я, представьте осторожно,
Защищая вас, всё делала, что можно,
Извинялась сильно за ваши намерения,
И хотела вас взять на поручение.
Но вещи есть, куда ни посмотреть,
Что извинить нельзя, как ни захотеть ;
Я вынужденно, отчасти, согласилась им в ответ,
Что образ вашей жизни вам причинили вред,
Что принял он в Свете весьма злобный ряд,
Что не скучная то сказка, а все говорят,
И что, захоти вы, все ваши отклонения
Могли бы меньше быть предметом осуждения.
Не то чтобы верить в это, честна и ранима :
Хранит меня небо от мыслей Рима,
Но в тень преступления верят там куда вы,
И не достаточно жить для своей забавы.
Госпожа, считаю вас разумною душой,
Чтобы совет услышать, данный мной,
И приписать его тайным ходам
Рвения моего, что за интерес ваш дам.
СЕЛИМЕНА.
Госпожа, вас должна благодарить :
Такой совет обяжет, им нельзя сорить ,
Я претендую его тщательно учесть,
Своим советом тоже - по вашу честь ;
И поскольку вас, как подругу, предъявляют,
Кто слухи обо мне мне же сообщает,
Я хочу, в свою очередь, вам следовать сейчас,
Предупредив о том, что говорят о вас.
На днях в одном месте, где бывала,
Я редких достоинств людей повстречала,
Которые раскрыли мне мотивы беспокойства :
Говоря о норме, и про растройства.
Там, ваши скромность и тяги к обожанию,
Не были названы примером к подражанию :
Это крайние выражения лести,
Ваши вечные речи о мудрости и чести,
Ваши мины и крики, что назвать неприличием,
Где невинность не связана с наличием,
Эта высота почёта, что себя награждаете,
И сочувственные взгляды, что на всех бросаете,
Ваши частые уроки, резкая цензура
Того, где невинна и чиста фактура,
Всё это, говоря вам откровенно,
Госпожа, все вместе осудили совершенно.
Зачем ей, говорили, носить скромную мину
И мудрую внешность, опровергая картину ?
Ей надо молиться, а то не хватит,
Но она бьёт своих людей, и им не платит.
Во всех набожных местах она полна рвения,
Но надевает белое и ищет поклонения.
Изображает, что прикрыла регалии,
Но сама очень любит реалии.
Я, против каждого из них, вас стала защищать
Что клевета всё это, им громко заявлять ;
Но их чувства над моими восторжествовали,
И пришли к заключению, чтоб вы проявляли
Меньше заботы о действиях других,
И больше беспокоились о делах своих ;
Что нужно на себя смотреть подольше,
Чтоб не осуждать людей так больше ;
Что вес примерной жизни надо взять самим,
Чтобы делать потом наставления другим ;
А ещё лучше передать, по-необходимости,
Кому небо поручило заботы о терпимости.
Госпожа, считаю вас разумною душой,
Чтобы совет услышать, данный мной,
И приписать его тайным ходам
Рвения моего, что за интерес ваш дам.
АРСИНОЯ.
Как бы к сказанному не относиться,
Не ожидала, что такой ответ случится,
Вижу прекрасно : вам горько, госпожа
Что искренним мнением ранита душа.
СЕЛИМЕНА.
Напротив, госпожа ; если б не были наивные,
Мы бы обе приняли советы взаимные :
Этим мы бы с вами добровольно разрешили,
Ту слепоту великую, в которой жили.
Зависит лишь от вас, чтоб с таким же рвением,
Мы не занимались этим услужением.
Не заботясь, чтоб говорить между собой
Что понималось вами обо мне, а о вас - мной.
АРСИНОЯ.
Ах ! Госпожа, не могу ничего понять :
Во мне только то, что можно принять.
СЕЛИМЕНА.
Госпожа, хвалить или обвинять можно всё,
Каждая права, смотря на вкус, на возраст её.
Сейчас галантность по сезону ;
Но и стыдливости крайней предаются резону.
Чисто политически взять ту сторону можно,
Когда в юные года с блеском сложно :
Это скроет досаду и грусть.
А потом ну и я за вами пущусь :
Возраст всё исправит, а сейчас – не к той,
Чтобы в двадцать лет заделаться ханжой.
АРСИНОЯ.
Фору здесь особую искать напрасно :
Вы заставили ваш возраст звучать ужасно.
То, что, может быть, больше, чем у вас
Не такой великий случай, чтобы делать рассказ ;
И не знаю, почему хотите всей душой,
Оттолкуть участие, принятое мной.
СЕЛИМЕНА.
Ну а я, я тоже, госпожа, не знаю
Почему всюду вам в пасть попадаю.
У печалей ваших ко мне без остановки мания ?
Могу ли воздержаться от вашего внимания ?
Если что-то внушает моя особа,
И кто-то ежедневно клялся до гроба
Любить, а вы лишали для разврата,
Я не знаю, что и делать, я не виновата :
Но чтоб его завлечь, у вас поле свободно,
У вас нет шанса, а можно - что угодно.
АРСИНОЯ.
Увы ! Кому-то больно, полагаете,
От числа любовников, которых кидаете,
Что, видя, как всё катится, дело не простое,
Понять сколько сегодня платят за такое ?
Неужели вы держите во лбу,
Что лишь заслуга ваша собрала толпу ?
Что горят по вам лишь любовью честной,
И добродетель ваша оказалась интересной ?
Людей не ослепят пустые поражения,
Свет не обманешь - я вижу там сближения,
Внушая нежное, однако же при том
Они не водят так любовников в свой дом ;
Отсюда вывод : сердца без остатка
Не отдаются без большого задатка,
Что красивые глаза не делают работы,
И нужно покупать поклонников заботы.
Так что не надейтесь, не звучат веско,
Слабые победы малого блеска ;
Исправьте малость гордый ваш каприз,
Относиться к людям сверху вниз.
Если бы внушали зависть победы такие,
Думаю, мы поступали бы, как те другие,
Износя себя, чтоб вам показать,
Что есть любовники вашим под стать.
СЕЛИМЕНА.
Так в чём вопрос, госпожа, за дело :
Секретом этим пользуйтесь смело ;
И без ...
АРСИНОЯ.
Давайте прервём, госпожа, подобное признание :
Это слишком двинет наше сознание ;
Я б взяла отставку, как нужно взять,
Но моя карета заставляет ждать.
СЕЛИМЕНА.
Вы можете оставаться здесь сколько угодно,
В этом отношении действуйте свободно ;
Но, не утомляя вас церемонией,
Я предложу для лучшей гармонии
Господина, что сумел здесь оказаться,
Он займёт моё место, чтоб вами заниматься.
Альцест, пойду черкануть пару слов в письме,
Которое, наверное, отнесёте мне.
Останьтесь с госпожой : она очень добра,
Простит мою невежливость. А мне пора.
СЦЕНА V.
Альцест, Арсиноя.
АРСИНОЯ.
Видите, захотела, чтоб говорила по секрету
С вами, ожидая, когда подадут карету ;
Но вся её забота не предложила
Очарования, что ваша личность явила.
Воистину, люди высоко чтимые
Всяким уважаемы и любимые ;
У заслуги вашей есть секрет притяжения,
Что в вашу пользу обращает расположения.
И я хотела б, чтобы Двор был справедлив
К чему вы стоите, предложив перспектив :
Вам есть на что жаловаться, и очень злит,
Когда вижу каждый день, что дело стоит.
АЛЬЦЕСТ.
Госпожа ! А на что я могу претендовать ?
Какую услугу государству мог бы оказать ?
Поступок яркий сделал ли какой,
Что Двор ко мне в несправедливости большой?
АРСИНОЯ.
Не все, на кого Двор смотрит благосклонно,
Оказывали услуги столь непреклонно.
Нужна оказия, и чтобы статус дали ;
А, заслуги, которые вы нам показали,
Должны ...
АЛЬЦЕСТ.
Бог мой ! Моя заслуга мне в укор ;
Зачем хотите впутывать Двор ?
У него много дел, есть чем заняться,
Чтоб в заслуге людской не копаться.
АРСИНОЯ.
Яркая заслуга вылазит сама :
Ваша много где крайняя весьма ;
И в двух местах, доведу до интереса,
Вас хвалили люди большого веса.
АЛЬЦЕСТ.
Эх ! Госпожа, сегодня хвалим любой человек,
Не осталось ничего, что смутило бы век :
Разные заслуги равно награждают,
Это уж не честь, когда руку пожимают ;
Все в рожу кидают, сыты хвальбой,
А в газете публикуют интервью со слугой.
АРСИНОЯ.
Я б для вас хотела, и меня представит,
Что назначение новое вам в глаза ударит.
Меньше всего о таком думали строить мины,
Чтоб вас поднять задействуют машины,
И у меня для вас есть люди под рукой,
Чтоб проложить вам путь короткий и простой.
АЛЬЦЕСТ.
А что, госпожа, хотите от меня ?
В настроении своём готов я запретить себя.
Небо жизнь мне подарило, но не пошла игра,
Душой, не совместимой с обычаем Двора ;
Не нахожу в себе нужной добродетели
Делами заниматься, чтоб меня отметили.
Открытость, искренность - талант жизни всей ;
Я не умею, говоря, обманывать людей ;
А у кого нет дара, что на уме скрывать,
Должен в стране этой плохо проживать.
Вне Двора, конечно, поддержки нет у нас,
Как и тех почётных званий, что он даёт сейчас ;
Но утратив выгоды, не нагружают лажей
Горем играть сильно глупых персонажей :
Не нужно терпеть отказов жестоких,
Не нужно хвалить стихов недалёких
Что госпоже хотят придать лоск,
И маркизам не нужно утирать мозг.
АРСИНОЯ.
Как вы хотите, главу Двора оставим ;
И любви вашей слово предоставим ;
Я хочу (открою своё мнение),
Найти страстям у вас лучше применение.
Вы заслужили, несомненно, участи нежней
Ну а та, что вас пленила, недостойная огней.
АЛЬЦЕСТ.
Вы подразумеваете, это говоря,
Что госпожа в подругах ваших числится зря ?
АРСИНОЯ.
Ничуть ; но совесть мою оскорбили
Мученья от вреда, что вам причинили ;
Слишком огорчает ваше состояние,
Она вам неверна – обратите же внимание !
АЛЬЦЕСТ.
В этом, госпожа, вижу нежное рвение,
Обяжет любовника подобное мнение !
АРСИНОЯ.
Да, моя подруга, она есть, растак её звать,
Недостойна столь галантного порабощать ;
Она источает вам сладости ложно.
АЛЬЦЕСТ.
Сердца не видно, госпожа : возможно ;
Но благотворность ваша хорошо пройдёт,
Если и ко мне эта мысль придёт.
АРСИНОЯ.
Если не хотите разочарований,
Мне лучше помолчать, не давая оснований.
АЛЬЦЕСТ.
Нет ; но в вопросе, что ни говорят в Свете,
Сомнения раздражают больше всего на свете ;
И я хотел бы, чтоб мне давали знать,
Только факты, что можно восприять.
АРСИНОЯ.
Ну что же ! Хорошо ; на это в ответ
Вскоре получите полный свет.
Да, только дайте руку домой добраться,
Чтоб смогли во всём разобраться,
Там вам покажу в жизни частной
Доказательства неверности вашей прекрасной ;
И когда у вас возникнет возмущение,
Вам предложат что-то в утешение.
Конец Третьего Акта.